Red City Ltd
December 2020 •
5
Я сделала это! Пикник на берегу Северного Ледовитого океана состоялся! А теперь, как это было. Старт был объявлен на 5.45. Но я подскочила в три и больше уснуть не смогла. Пришлось отвлекаться работой, благо, у меня её хватает. Но вот время подошло, я быстренько оделась – термобельё, флиска, пуховик, горнолыжные штаны, носки из верблюжьей шерсти. Мои трекинговые ботинки Юрий Тюлюбаев, организатор тура, сразу же забраковал. Взамен дал сапоги с тёплыми вкладышами. Ещё заменил мне шапку, дал подшлемник и очки. Сверху на всю мою одежду на меня надели суконный совик – ненецкая национальная одежда. Совик цельный, с капюшоном, широкий настолько, что можно руки из рукавов втянуть внутрь и там застёгивать-расстёгивать одежду, доставать что-то из карманов и т.д. Совики в дом не заносят, их снимают и оставляют на улице. Если совик сшит из оленьей шкуры, то в нём можно спать на снегу в любую погоду. Так подробно пишу про одежду, потому что тут это очень важно. Итак, в 5.45 мы выехали из Нарьян-Мара, заехали к пограничникам за пропуском. Его заказывали заранее, но подписали только накануне. Потом на машине поехали до оленеводческого посёлка Красное. Там меня переобули, надели на меня совик и я пересела на снегоход, управлял которым Фёдор Личутин – снегоходный шумахер и специалист по выживанию на Крайнем Севере. С таким человеком можно ехать хоть на Северный полюс, хоть пересечь всю тундру вдоль и поперёк. Он умеет читать следы животных там, где они занесены снегом и где я их даже не вижу. Кстати, именно по следам мы искали чум оленеводов. Фёдор ткнул пальцем во что-то на снегу и сказал: «Тут прошла оленья упряжка». И чум он разглядел задолго до того, как я поняла куда надо смотреть. Попали мы на юркование оленей – это когда стадо загоняют в загон, отбирают оленей, на которых буду ездить следующие сутки, в остальных отпускают пастись вместе с теми, на которых ездили вчера. Я тоже немного помогала загонять… Это не бутафория, не постановка. Нам просто повезло – юркование проводят один раз в сутки. В остальное время олени пасутся. Потом пили чай с оленеводами. Привезли им небольшой презент. Хочу сказать о трагедии ненецкого народа. Ненцы традиционно кочевали семьями – шли за оленьими стадами. Советская власть решила облегчить жизнь оленеводам. Построили для них посёлки, провели свет, воду, построили школы и детсады. Думали как лучше. В результате традиционный уклад был разрушен: женщины не захотели возвращаться в чумы, мужчины начали пить, а дети выросли в отрыве от традиций… Теперь работают бригадами – по четыре-пять человек. Пасут оленей, потом пригоняют в Красное на забой. Сейчас как раз время забоя. Пообщавшись с оленеводами, мы с Фёдором снова сели на снегоход. Нас ждала турбаза «Ханавэй Ся». Турбаза принадлежит Фёдору. Ещё когда мы ехали к турбазе, опустился ледяной туман. Я видела много разных туманов, но такого больше нигде – он реально ледяной! «Будет метель», – сказал Фёдор. А присматривающий за хозяйством на турбазе «Ханавэй Ся» ненец с острова Колгуев Алексей Яковлевич сказал мне: «Вы смелая женщина! В такую метель не всякий мужчина решится ехать». Но не возвращаться же!.. После небольшой остановки на базе мы рванули на берег Баренцева моря, на мыс Болванский Нос. Ехали, естественно, по Печоре. Печора встала вот только – нынче аномально тёплая зима. Поэтому мы с Фёдором были первыми, кто в этом году ездил к океану. Сказать, что мне было страшно – это ничего не сказать. Особенно, когда гусеницы снегохода захлюпали по воде. «А, это слуз», – отмахнулся Фёдор. Я не знаю, что такое слуз, но по интонации поняла, что ничего страшного – под воду мы пока не проваливаемся. Если до турбазы дорогу «разнообразил» прарамбой – намёты снега круглой и продолговатой формы – замёрзшие и твёрдые, то после базы то и дело на пути вставали ропаки. Это отдельные льдины, торчащие вертикально среди относительно ровной поверхности льда или особо выдающиеся среди общей груды торосов. К тому же начиналась тэнзёр – низовая метель. Искупаться в Северном Ледовитом океане мне не удалось – километра на полтора от берега был лёд. Мы к воде подъехали метров на сто, ближе не рискнули. Прежде чем ехать, Фёдор поколупал лёд ножом – проверил толщину. Про искупаться – это конечно же шутка. Я лишний раз старалась не высовываться из совика. Но на мыс Болванский Нос мы поднялись. Сверху красивый обзор, даже с учётом ледяного тумана и низовой метели. Особенно, с учётом ледяного тумана и низовой метели! Фёдор много рассказывал о местах, где мы проезжали, легенды, истории, байки. И все они тут же подтверждались идолом, крестом, стоящим на крутом берегу, баржой, выброшенной на берег, морским буем – тоже выброшенным в шторм. А потом, спрятавшись от ветра за снегоход, усевшись на оленью шкуру мы вкусили пироги с морошкой, с капустой, мандарины – всё это заботливо приготовила нам в дорогу жена Юрия Тюлюбаева. Вернувшись на базу, мы основательно пообедали: шулюм из оленины и настоящая строганина – сердце и рёберная часть оленя. Не думала, что буду есть сырое мясо. Ещё меньше предполагала, что оно мне понравится. Но это очень вкусно! Назад ехали навстречу ветру. Наверное, ненецкие братья-боги Нум и Нга не хотели, чтобы я уезжала из тундры. А может они проверяли мою стойкость – встречный ветер был до 30 метров в секунду. Фраза: «Возвращались глубокой ночью» тут приобретает совсем другое значение – ночь-то полярная! Так что в восемь вечера, когда я вернулась в свою комнату, стояла уже глубокая ночь. Села писать пост и поняла, что я всё ещё еду по тундре на снегоходе, поэтому легла спать. А за пост села, как только проснулась. А ещё вчера я сделала подношение дядьке идолу и попросила его, чтобы он порадовал жителей Нарьян-Мара и показал им красивейшее северное сияние. Как бы там ни было, сегодня к вечеру вроде как должно проясниться плюс перепад температур, так что вероятность увидеть Aurora Borealis есть… Если вы захотите посетить эти удивительные и красивейшие своей суровой красотой места, то вот вам координаты Юрия Тюлюбаева, турагентство «Красный город»: http://vseonao.ru