Zrenie 2100
June 2020 •
1
Десять лет набиралась смелости на лазерную коррекцию зрения - и набралась. Поехала. В "зрение 2100" на улице Академика Анохина 13. Думала, сделаю себе подарок под день рождения. Думала, будет так здорово, чуть потерплю, хватит уже трусить. Нормально все будет, сколько народу делали и все счастливы, только ты, Ян, в очках. Поехала по рекомендации (и по акции, признаю). На консультации предупредила, что нервничаю, что моргаю, что переживаю, как все пройдет. Ну и ДЦП, спастика, все такое. Все, говорят, нервничают. Ну да, подумала я, глаза-то всего два. И оба ценные. Операцию ждали час, бывает. Врач начал злиться еще на входе: ложитесь. Быстро. Не дергайтесь. Вы должны держать глаз открытым. Не дергайтесь! Что вы делаете? Что вы вообще делаете? Хотите, чтобы все закончилось плохо? Лежите! Как я по вашему должен работать?! Я извинялась. Примерно на каждую его фразу. Мне жаль, что я криво лежу, плохо смотрю, дергаюсь. Мне жаль, что я не могу не моргать, когда нужно, мне жаль, что мне страшно. Мне жаль, что я не чувствую даже как именно я дергаюсь, но я верю, что я ему мешаю. Мне жаль, но я не могу иначе. Врач включил лазер, чтобы показать какой будет звук. Я дернулась (так сказал врач). И во второй раз, когда лазер резал я тоже дернулась (так сказал врач). И все не получилось, и это моя вина, и я трачу его время, как так можно вообще. На вопрос что делать дальше, врач сказал "идите отсюда, люди ждут" нормальные люди, которые не будут мешать ему работать. Глаз болел. Что с ним сделали? Можно ли надеть очки, надо ли капать капли? Насколько он поврежден? Я вспомнила противопоказания к операции из методички: "один глаз". Поняла, что они имели в виду. Спросила, что мне делать, сказали: ждать врача. Ждать врача, который только что ковырялся в моих глазах, ругаясь, не хотелось. Глаз болел, я плакала. От ужаса - и чувства вины. Почему я не смогла не моргнуть, как все нормальные люди? В коридоре меня ждала Оля, и у Оли было другое мнение. Какого черта, зло сказала дочка медиков, они делали операцию без седации? Они что, не видят, как ты двигаешься? Нет, не все могут не моргать, когда ковыряются в глазу! Нет, ты не должна знать, какие движения мешают, ты не врач!!! Дальше мы полтора часа сидим в коридоре, потому что врач должен посмотреть что осталось от глаза, а он занят, он оперирует нормальных людей. На вопросы что делать с очками и каплями другие врачи не отвечают. Что делать с болью тоже. Оля сходила познакомиться с заведующим, Алексеем. Алексей безразлично сказал, что ему жаль, что вышла такая ситуация. Но операция - ответственность двоих, пациента и врача, поэтому... сами, короче, догадайтесь, кто виноват. Мы еще немного посидели, я в слезах, а Оля в ярости. Дожидались врача, потому что уходить с травмированным глазом было страшно. Хирург пришел и сказал, что он был прав во всем. Сказал он это громко, и мы предложили позвать Алексея, хирург сказал "вам надо вы и зовите". Мы за время плача в коридоре разобрались, где чей кабинет и позвали. Алексей пришел. Я очень пожалела, что Алексей не сидел в углу и во время операции, голос хирурга на нормальной человеческой громкости я услышала впервые за день. Виновата снова была я, но попутно оказалось, что да, они заметили, что у меня какие-то нервные движения, но судить не их дело "я расширитель вставил и на педаль нажал, - сказал хирург - не надо было моргать!" И заживет все, через пару месяцев. И можно будет сделать другую операцию, которой мои движения не помеха - почему я про нее впервые слышу? А вот так. Нет, кстати, все не заживет. Линзы мне больше носить нельзя, никогда. Вернее "не рекомендуется". Вы могли бы сказать, сказала я. Все может пойти не так, если вы моргнете, пока мы жмем на педаль и льем вам в глаз жидкость, и тогда вы никогда не сможете носить больше линзы, может подумаете еще раз? Кстати, есть способ обезболить и расслабить, хоть и не у нас в клинике. Кстати, есть другая операция, которая возможно будет безопаснее лично для вас. Кстати, нам жаль, что вы три часа проплакали в коридоре и мы поговорили с вами только после того, как вы назвали имена, профессии и позвонили юристу. "В следующий раз мы возьмем с собой Фарса, - говорит Оля - в Фарсе два метра роста, он выглядит внушительно" А я не хочу брать с собой Мишу. Я не хочу выглядеть внушительно, представляться журналистом, заходить в больницы в компании юриста и с диктофоном в кармане платья. Я не хочу, чтобы на меня орали, укладывая на операционный стол. Не хочу извиняться за рефлекторные движения. Я не хочу сидеть в машине и плакать, плакать, плакать, потому что мне стыдно, что я моргнула. "Сколько у нас пациентов даже в день и У ВСЕХ ВСЕ НОРМАЛЬНО, ВОТ И ПОДУМАЙТЕ". Стыдно, что я вообще почему-то решила, что хочу ходить без очков, как здоровенькая. Наверное, надо поехать в какую-то другую больницу и проверить, цел ли глаз. И коррекцию надо сделать, теперь ведь и линзы не сработают, а плавание, а лошадь? А как, я десять лет набиралась смелости дойти до этих врачей. И конечно, я понимаю, что, если я правда дернулась, врач не мог все сделать как следует. Можно было сказать: черт. Как жаль что так вышло, вот обезболивающие капли, простите, надо было подумать заранее, есть еще способы, все в порядке, не надо два часа дрожать и прощаться с глазом. Но нет же. Надо наорать, обвинить, вернуть деньги после угроз, рассказать, как стыдно мешать людям работать - и отпустить, продержав три часа в слезах, еще чуть-чуть травмировав на всю жизнь. А расширитель и лазер - правда мелочи, можно потерпеть и совсем не больно.
Rublyovskij
May 2018 •
1
Заходил в магазин последние 2 года и были исключительно заботливые продавщицы. А тут появилась новая хамоватая. Читает покупателям нотации, а когда ей ответил, что если будет продолжать, больше не приду, ответила "Да и идите, больно вы мне нужны". Все это на просьбу отрезать половину балыка.