Hotel Moskva
April 2022
5
Контактный музей памяти СССР гостиница Москва. Двери временного телепорта распахнулись и я ступила в громадный бурокоричневый хол гостиницы Москва. Направившись к стойке регистрации, я назвала фамилию и тихо сказала - Бронировала номер. - Ага! - радостно воскликнула женщина на ресепшене, словно поймала крупную рыбу на хлипкую самодельную удочку, и скомандовала - Паспорт! Бросив рюкзак на диванчик, я лихорадочно стала искать паспорт, сочиняя в уме почему не была пионером и уже готовая сразу вступить в комсомол. Пока я рассматривала мозайку кремля на стене, женщина за стойкой выдала мне заполненную карточку гостиницы и ключ и тяжелым металлическим брелком, гладким и холодным, уносящим меня во времена детской поликлиники, где в раздевалке выдавали точно такие брелки с номером. Продирась через воспоминания походов в поликлинику с тогда еще совсем молодой мамулей, я услышала - Лифты в центре залааааа! Со странной улыбочкой на лице я поспешила в светлое будующее, а конкретно к лифтам. Лифты посмотрели на меня полосато коричневой зеброй девятиэтажек, сказали: " Дыр, дыр, дыр, клац!" И я сразу ощутила всю мощь давно забытого страха лифтов. Нацыпочках вползая в раскрыщееся "Замуровали демоны" я четко осознала, что боюсь не лифтов, а именно этих лифтов, громыхающих, застреющих между этажами, дергающихся и лазгающих дверями аж сердце замирает. Справившись с собой, я вышла на четвертом этаже и попала в мрачный расходящийся в обе стороны коридор достойный ужасов Стивена Кинга, такое идеальное втупление к фильму, безмузыкальный прогон кадров бесконечно идущего по мрачному коридору освещенному боковыми лампами, свет которых нагнетает страх неибежного. У моего номера на стене висел пустой ящик со стеклянной дверцей. Атмосфера Кинга подсказывала, что тут должен быть топор. Лязг поворачивающегося в замке ключа и дверь точ в точ как в доме сестры моей бабушке которой сейчас бы наверно исполнилось лет 150, впустила меня в номер. Гасящий звуки шагов палас шептал, я помню Никиту Хрущева. Не верить ему не было оснований, выглядел палас солидно, очень солидно, на все сто с лишним лет. Ах эти изумительные шторы, почти такие же висели в идеальной комнате моей тетки по материнской линии, я еще девчушкой тихонько ходила по ее комнате, рассматривала наборы теней и мечтала, что когда-нибудь у меня это тоже будет. Мечты сбываются! Здравствуйте шторы! Из приоткрытого окна доносился звук напоминающий рокот тракторов вышедших на бой с пятилеткой в три года. Я закрыла окно, рокот остался. Прекрасное творение советкой, а может даже польской технологии - оконный, а точнее форточный кондиционер, мечта любой бухгалтерской конторы, пропускал все звуки улицы в комнату. Никакие целофановые пакеты приклееные скотчем не составляли для него преград. Я прошла к санузлу и распахнув дверь услыша за своей своей спиной старческий голос сдающей комнатку в КМВ бабули: - Плитку мне не побейте! Я вам комнату сдаю, нечего моей ванной пользоваться! Идите в свою комнату. И вообще идите гулять, ночью приходите. В ванной комнате слабым звеном оказался унитаз, ему срали в душу несколько поколений и он сдался, поэтому его заменил более современный собрат. Но прекрасное зеркало и граненный стакан достойны документального кино. И о чудо итальянский смеситель! Помнится каким-то невероятным образом папа достал подобный году этак в 89 и приладил его к нам в ванную с помощью кучи прокладок и чертовой матери, потому что подводы явно не были готовы к подобной роскоши. Ну и буржуйский агент обогревательный водяной бак, чтобы нежные люди современности не померли без горячей воды, которая во времена СССР была от личной водонагревательной колонки, по расписанию или никогда. Совершив вечерний променад по главной улице города, я вернулась, и отвоевав у розетки с воткнутым почти переломленным кабелем торшера посередине узенькой кровати покрывало, обнажила белоснежное белье. Оно манило. Потом я справилась с одеялом, заправленным под матрас, в голове крутилось - "свитер заправленный в трусы". И блажено рухнула в объятья постели. Челюсти захлопнулись. И матрас стал меня тчательно пережовывать острыми металическими пружинами. Так продолжалось всю ночь. Временами я проваливалась в дрему изможденная от борьбы с матрасом, потом выныривала из нее и продолжала ворочаться, ища хоть одно место, где в мои ребра не впивались пружины. Потом запели птицы, голоса которых так любезно пропускал в мою комнату форточный кондиционер. Внутри трепетало желание выбежать в зачинающуюся зарю, добежать до ближайшего сетевого отеля и сказать: - Дайте мне ортопедический матрас я посплю тут в холе и заплачу любые деньги. Очень аутоинтичное место. Советую к посещению.